1. В германской дальней
стороне
2. Тайна форта «Штилле»
3. Операция «Заря»
4. «Ночные рубашки»
Кенигсберга
5. Вперед, на Замланд
6. Штурм «рыбного дома»
7. Поршневой удар
8. У чёрной ленты
9. Серые, голубые
и малиновые
10. Сокровища
рыцарского замка
11. Ров-невидимка
12. Случай с маршалом
Василевским
13. У стен шведской
цитадели
14. Бросок через
Фрише-Гафф
15. Бессмертный десант
16. На косе
Фрише-Нерунг
17. Был месяц май

история > война
стр. 1 > стр. 2 > стр. 3 > стр. 4 > стр. 5 > стр. 6 > стр. 7 > стр. 8 > стр. 9 > стр. 10
стр. 11 > стр. 12 > стр. 13 > стр. 14 > стр. 15 > стр. 16 > стр. 17

ИСТОРИЯ ГОРОДА

ВОЕННАЯ

11. РОВ–НЕВИДИМКА

Из сообщения Советского Информбюро. Оперативная сводка за 23 апреля:
«Войска 1-го БЕЛОРУССКОГО фронта, перейдя в наступление на западном берегу Одера, при поддержке массированных ударов артиллерии и авиации, прорвали сильно укрепленную, глубоко эшелонированную оборону немцев, прикрывавшую БЕРЛИН с востока... и ворвались в столицу Германии БЕРЛИН. Войска 1-го УКРАИНСКОГО фронта ворвались с юга в столицу Германии БЕРЛИН. На других участках фронта — существенных изменений не было».

В течение ночи разведчики 11-й гвардейской армии упорно искали скрытые и наиболее выгодные подступы ко второму противотанковому рву, длиной примерно в два с половиною километра, проходившему южнее Лохштедта, но так и не сумели приблизиться к нему. Укрытый склонами деревьев, он был невидимым и для воздушной разведки. Противник вел себя исключительно бдительно, ожесточенно обстреливал передний край и тылы гвардейских корпусов. Все свидетельствовало о том, что немцы располагали хорошо подготовленной обороной. Однако разведчики убедились и в другом: противник, изрядно потрепанный в предыдущих боях, еще не успел по-настоящему закрепиться на новом рубеже. Получив эти сведения, командующий 11-й гвардейской армией в первой половине дня продолжил свое наступление.

На фронте протяженностью не многим более одного километра пехотные батальоны буквально дышали в затылок друг другу. Из-за путаницы и неточности, опасаясь поразить свои части, артиллерия почти не затрагивала передний край, поэтому огневые точки противника оставались неподавленными и не прекращали огня даже при налетах советской авиации. Полностью система обороны противника оказалась вскрыта только в ходе атак. Немцы берегли свои силы для решающих боев. Толстые стены оборонительных укреплений глушили звуки выстрелов, а вспышки пулеметных очередей и орудий удавалось обнаружить, если наблюдатель находился напротив амбразуры. Чуть влево или вправо — и почти ничего не было видно. Группа «Жогель», сформированная из наиболее боеспособных немецких частей, имея 70 пулеметов, 27 минометов и 36 орудий, упорно защищала ров, не считаясь с потерями, бросала в бой пехоту и танки, с которыми вела единоборство армейская артиллерия. Оказавшись впереди своей пехоты, батарея лейтенанта Березовского была окружена немцами, но держала круговую оборону до тех пор, пока к ней не пришла помощь. Будучи контужен, гвардии старший лейтенант Самыкин подбил тяжелый танк «пантера», не пропустив его через свои позиции. А когда неприятель ворвался на батарею минометчиков, гвардии старший лейтенант Василевский вызвал огонь на себя.

Используя затишье, немцы перешли к контратакам. Самая сильная из них — силою до полка пехоты — была направлена вдоль кенигсбергского шоссе, при поддержке десяти танков и штурмовых орудий. Она оказалась неожиданной для малообстрелянных бойцов из нового пополнения 26-й гвардейской стрелковой дивизии. Часть их не устояла и стала отходить. Сильная паника охватила солдат 79-го гвардейского полка. В то время как командир полка со штабом меняли свой наблюдательный пункт, управление было нарушено, и немцы быстро продвинулись в направлении Лохштедта. В этой тяжелой обстановке командир дивизии лично останавливал бегущих бойцов, а уже к вечеру положение было восстановлено вторым эшелоном дивизии, закрывшим узкую полосу немецкого прорыва. Немецкие танки и «самоходки» с пустыми топливными баками так и не смогли выйти за ров, оставив без поддержки окруженную в лесу пехоту.

Из досье:
26-я гвардейская Восточно-Сибирская Городокская Краснознаменная ордена Суворова II степени стрелковая дивизия была сформирована как 93-я стрелковая дивизия в 1939 году на базе бывшего «полка бедноты». Она приняла участие в советско-японском конфликте на реке Халхин-Гол (1939) и в войне с Финляндией (1940). В октябре 1941 года дивизию направили из Забайкалья на оборону Москвы. Дивизия сражалась на Курской дуге. За освобождение Белоруссии ей было объявлено пять благодарностей Верховного Главнокомандующего. Дивизия в числе первых вышла к границам Восточной Пруссии. В ее рядах служили пятнадцать Героев Советского Союза, в их числе и легендарный герой Великой Отечествен ной войны гвардии младший сержант Ю.В. Смирнов.

Узнав, что все обошлось и противник отбит, Галицкий приказал немедленно начать его преследование. До наступления темноты в штабе армии шла напряженная работа, было уточнено расположение собственных сил, телефонисты протянули новые линии связи. Не остались без дела и врачи ветеринарной службы. За время штурма они собрали несколько тысяч обозных и верховых лошадей. Специальные команды выводили животных из боя, укрывали их за каменными стенками, оказывали медицинскую помощь. Бинты, марлю и лекарства брали из обнаруженного в лесу трофейного склада.

К линии фронта подошли «свежие» 31-я и 84-я гвардейские стрелковые дивизии. В их поредевший строй влилось несколько тысяч солдат. Оставив красноармейские книжки у писарей, они сразу же убыли на передовую. Многих из них не успели включить в строевые списки частей. А брать с собой медальон считалось плохой приметой — точно убьют. Да и бумажные вкладыши заполняли наспех, часто не оставляя своих имен и почтовых адресов, поэтому так много павших солдат считались пропавшими без вести. В дни штурма Пиллау из армии Галицкого дезертировали всего шестнадцать бойцов, вернувшихся в основном
в те части, с которыми они прошли по дорогам войны.

Из боевого донесения командира 31-й гвардейской стрелковой дивизии:
«В ночь на 22 апреля дивизия получила пополнение 750 личного состава, из них 526 штрафников, офицеров получено 22 человека. В течение дня распределены по специальностям и подразделениям. Потери дивизии за 19—23 апреля: убито — 116, ранено — 675».

По приказу командарма стрелковые и пулеметные роты пополнили солдатами-тыловиками: парикмахерами, сапожниками, хлебопеками и кладовщиками. Не тронули лишь поваров, кормивших солдат с полевых кухонь, которые стояли в каких-то сотнях метров от линии фронта. Пищу на позиции приносили в термосах два раза в сутки, а в промежутках выдавали бутерброды. По негласному уговору, противники прекращали стрельбу, чтобы набрать воды из «ничейных колодцев», большей частью заваленных трупами людей и животных. Из-за боязни отравиться за водой посылали в глубокий тыл.

Перед боем в полках прошли политзанятия о жизни и деятельности В.И. Ленина, чей день рождения отмечался накануне, и концерты красноармейской самодеятельности. Выступившие на митингах бойцы говорили: «Немцы в плену достаточно помучили нас, чтобы вовеки не забыть и не простить им этого».

Из распоряжения командующего 11-й гвардейской армией на подготовку войск к наступлению:
«К 22.00 23.04 подготовить части для захвата противотанкового рва. Для чего: вывести все подразделения строго на свои позиции; выделить специальные команды во главе с офицерами для прочесывания леса и к исходу 23.04.45 собрать всех отбившихся от своих подразделений бойцов, направить их в строй; организационно оформить роты, разбив их на взводы, назначить командиров; к утру 24.04.45 построить боевой порядок в соответствии с задачами и условиями местности».

Смелые и решительные действия ночью оправдывали себя. Противник яростно сопротивлялся, но был не в состоянии остановить наступавшие части. Расположившись за рвом, ставшим могилой для четырехсот немецких солдат и офицеров, командир минометного взвода В.Н. Каребин пошел вдоль рва посмотреть, нет ли поблизости неприятеля. Вдруг вспыхнула осветительная ракета, и он увидел лежащего на насыпи немца. Поднявшись наверх, Каребин осторожно потянул его винтовку, а вынутым пистолетом стукнул по каске. От неожиданности немец вскочил. Это был пожилой человек лет шестидесяти, с испугу бормотавший: «фольксштурм, фольксштурм». Вместе с ним в плен попало еще трое солдат, заснувших при отступлении и поэтому не оказавших сопротивления.

Все офицеры штаба 11-й гвардейской армии убыли на передовую руководить переправой танков, самоходок и артиллерии через противотанковый ров. В темноте они освещали фонариками путь механикам-водителям, чтобы те не упали с машинами в ров. К утру следующего дня переправа была закончена, большая часть техники находилась в боевых порядках пехоты, вышедшей на окраины Нойхойзера.

стр. 1 > стр. 2 > стр. 3 > стр. 4 > стр. 5 > стр. 6 > стр. 7 > стр. 8 > стр. 9 > стр. 10
стр. 11 > стр. 12 > стр. 13 > стр. 14 > стр. 15 > стр. 16 > стр. 17

Copyright © 2006—2007 Ю&Н Каллиниковы
Разработка и дизайн Каллиниковы